просмотров: 926
История с географией
Как закладывались высокие нравственные ценности в одной из сельских глубинок
Два ярчайших факта из истории глубинного села Усть-Нем Усть-Куломского района давно занимают моё воображение и мысли. Это необыкновенная судьба семьи заслуженного учителя РСФСР Григория Аврамовича Карманова, в которой пятеро из семерых удостоены высоких правительственных регалий, и одиннадцати односельчан, бравших в 45-м логово фашистов. Сёл в бывшем Советском Союзе было сотни тысяч, и как сплелось, что уроженцы одного глухого, по государственным меркам, села числом в целое воинское отделение получили медали «За взятие Берлина», то есть поставили последнюю точку в великой войне?!
И прихожу к парадоксальной, на первый взгляд, мысли, что всё объясняет… любовь. Почти (а может, и точно!) по Василию Фёдорову, который писал: «По самой сути жизнь проста – её уста, его уста».
Судьбоносная встреча
В 1928 году молодой заведующий Усть-Куломским уоно (в то время уоно – уездный отдел народного образования), вчерашний выпускник Вятского пед-института по специальности «География», будучи с инспекторской проверкой начальной школы в деревне Кекур, повстречал там юную учительницу (всего-то 18 лет) Галину Спасскую (в будущем – заслуженную учительницу школы Коми АССР). Статная красавица, оказавшаяся к тому же односельчанкой, пленила его сердце, и вскоре молодые создали семью. И жить бы счастливо возлюбленным да добра наживать, если бы не знать, какая наступила пора на дворе. А времечко было жуткое. Государство яростно боролось с церковью, этим как бы «опиумом для народа», а «партейные» соревновались в «принципиальности» – кто кого преданней новой, «революцьённой» власти.
Первая ссылка
Григорий Карманов тоже был партийным. На митингах любил подпевать товарищам: «Слезами залит мир безбрежный, Вся наша жизнь тяжёлый труд, Но день настанет неизбежный…» И день настал, но совсем не тот, что подразумевал поющий. Год спустя после обретения семейного счастья вызывают молодого коммуниста на заседание бюро райкома партии. Оказалось – для рассмотрения персонального дела Карманова.
– Вы знаете, кто ваша тёща? – спрашивает его секретарь райкома.
– Учительница начальных классов в Усть-Немской начальной школе, – ошарашенно отвечает Григорий.
– Нет, она вдова расстрелянного священника (устьнемский священник Дмитрий Спасский был расстрелян в 1918 году по приказу командира отряда красноармейцев Морица Мандельбаума, впоследствии осуждённого своими же — авт.). А кто ваша жена?
– Учительница начальных классов в Кекуре.
– Нет, она дочь расстрелянного священника. И есть предложение членам райкома за проявленную политическую слепоту исключить Карманова из партии.
Вслед за этим последовало и освобождение от должности завроно. Единственного в районе преподавателя со специальным высшим образованием направляют в Помоздино учителем географии.
Смутное время
Это нам, людям другой эпохи, легко оперировать давним прошлым. А человеку, с юности привыкшему «революцьённый держать шаг», оказаться в стороне от шагающих было просто невыносимо. Почти так же невыносимо, как и отрывать от сердца любовь. Сколько судеб было порушено в ту пору дилеммой выбора между личным и общественным!
Сколько было передумано Кармановым и прочувствовано в этот мучительный период, знали только самые близкие люди. Каким-то внутренним чутьём, а ещё благодаря дружбе с помоздинским писателем Вениамином Чисталёвым (Тима Венем), с которым обсуждались в те дни самые трепещущие темы противоречивого времени, пришёл Григорий Карманов к пониманию, что как личным нельзя жертвовать в угоду чему-то, так и в общественном следует отделять зёрна от плевел.
К тому же уже через полгода после переезда в Помоздино и после того как вышла в «Правде» статья Сталина «Дети за отцов не отвечают», Григория восстановили в партии и даже избрали секретарём партячейки. А смутные времена рождали проблему за проблемой. К примеру, вдруг возник вопрос, можно ли считать Чисталёва кулаком только потому, что его семья живёт небедно? Именно это и вменил ему своим решением комбед (комитет бедноты), предложив секретарю партячейки раскулачить его. Карманов отменил это решение. Он уже был
другим, с новым мироощущением, основанным на обретённой переоценке ценностей.
Роковой случай
Через пару лет его снова направляют на повышение – в Усть-Кулом, заведующим роно. И снова продержался он там недолго. По причине, опять же, политической. Второй раз его исключили из партии с формулировкой: «За гнилой либерализм…» А выразился этот либерализм в том, что как председатель собрания на одном из общих собраний колхозников он предоставил слово товарищу, который ляпнул фразу, задевшую имя вождя народов.
Нелепый случай. Но разве не случайной была и встреча с любовью своей – оказавшейся, на обоюдную беду, дочерью священника? Что же делает такой значимой в жизни роль случая? И как следует поступать, чтобы не рок определял судьбу, а логика развития личности? (Для себя как преподавателя, учителя он всё же нашёл ответы на эти вопросы. Нельзя судить о человеке по одному поступку. А чтобы по жизни человек не спотыкался, нельзя завышать ему оценки). А ведь был момент, когда случай чуть не привёл его к гибели. Произошло это на фронте. При воздушной атаке он сбил из винтовки фашистский самолёт. Прибегает в окопы лейтенант: «Кто стрелял без приказа?». «Рядовой Карманов». «Пойдёте под суд. А сейчас живо к командиру батальона». Комбат же, наоборот, не осудил, а похвалил и пообещал представить к награде. Пригласил на беседу в штаб. Показательный состоялся разговор. Командир: «Вы человек с высшим образованием. Хотите, направим вас на курсы лейтенантов?» «Никак нет, я человек гражданский». «А писарем ко мне в штаб?» «Нет, не хочу, простите, быть деньщиком». Поговорили и о партийной принадлежности. Комбат предложил написать заявление о приёме, и тут тоже последовал отказ. «Я считаю, что в партию вступают один раз», – ответил несговорчивый рядовой. Годы спустя Григория Карманова всё же восстановили в партии. Даже несмотря на то, что заявление о восстановлении он писать отказался…
Исходили полземли
Меня могут спросить, почему, заявив об удивительной судьбе семьи Кармановых, я коснулся здесь только одного её представителя. А потому, что Григорий Аврамович был её стержнем, нравственным мерилом. И, может быть, даже не только семьи, но и села. Одиннадцать выходцев из Усть-Нема, бравших Берлин, тоже ведь получали образование не где-нибудь, а в родном селе, где учителем (и завучем, директором) был если не сам Карманов, то его воспитанники. Это село ведь прославилось и тем, что дало республике не только Героя Советского Союза Георгия Тимушева, воспитанника Григория Аврамовича, но и кавалера всех трёх орденов Славы Андрея Тимушева — его зятя.
Назовём ещё воспитанников заслуженного учителя России. Это Павел Попов, доктор педагогических наук, поэт Иван Вавилин, народные артисты республики Юлия Трошева и Василий Рассыхаев, композитор Александр Осипов, несколько заслуженных учителей Коми… Не последние роли занимают в этом списке и старшие дети Кармановых. Феликс Григорьевич – «Заслуженный строитель РСФСР», «Заслуженный работник народного хозяйства Коми АССР», был депутатом Верховного Совета и Госсовета республики. Ирма Григорьевна – «Заслуженный работник культуры Коми АССР». Ревир Григорьевич — лауреат Государственных премий СССР и Российской
Федерации, «Почётный разведчик недр СССР».
Учитель географии с кругозором учёного (журнал «Вокруг света», например, выписывал… с 1937 года!) дал ученикам хорошие знания по своему предмету. Но только ли? Его воспитанники прошли пол-Европы, изгоняя врага. Его сын Ревир исходил с геологическим молотком почти всю Сибирь, пока не нашёл крупнейшие месторождения урана. Оставил свой след и в Китае, где успел поработать советником по разведке урановых месторождений. Уже после неожиданной смерти Ревира его семье прислали из Китая присвоенную ему премию в размере 10 тысяч долларов.
Как хотелось отцу съездить в гости к сыну, жившему и работавшему недалеко от Байкала! «Куда тебе с твоими ногами!» – останавливала его любящая жена. Это фронт давал знать, полученные там тяжёлые ранения.
«Бог вас не оставит»
Бытует на селе и такое мнение: мол, не случайно судьба так одарила Кармановых, да и самих сельчан. Когда увозил Мандельбаум пленённого священника, его несчастная жена Анна Спасская воскликнула: «На кого же ты нас оставляешь?!» И тот ответил провидчески: «Бог вас на оставит». Так, выходит, и случилось.
Так или не так, но православная церковь воздала несломленному священнику должное, возведя его, наряду с другими мучениками веры, в лик святых. Выходит, и любовь своей старшей дочери Галины была его напутствием защищена.
эта публикация со страницы