просмотров: 933
Воспоминания Тамары Григорьевны Флоренской о маме, Марии Александровне и брате Геле
Детские годы в семье, начальная школа с. Визинги («Нонна-школа» - по имени учительницы Нонны Егоровны Поповой). Школа находилась за церковью. Это было специально построенное под школу одноэтажное несколько растянутое в длину здание. Внутри помещения под классы и специальные комнаты, а также жилые помещения для проживания учительницы. Затем они с сестрой Леной поехали к тете Нине Панфиловне в г. Усть-Сысольск (ныне г. Сыктывкар). Учились и закончили городскую гимназию. Продолжить образование поехала в Петербург.
Там ее застала революция, разруха, голод. Уехала в с. Клобукино, перебилась кое-как, потом добралась до дома. Преподавала биологию, рисование в средней школе с. Визинги. Еще продолжались революционные годы, когда вышла замуж за Григория Могилова (позже – Правдина, он поменял фамилию), тогда военного. Родилась дочь Тамара. Вскоре они расстались. Впоследствии Тамара взяла фамилию матери – Флоренская. Второй муж Марии – Павел Васильевич Флоренский – был преподавателем русского языка и литературы в ср. школе с. Визинги. Их сыновья – Гелиос и Олег (умер младенцем). Мария закончила Вологодский Педагогический Институт заочно. Позже она рассталась с Флоренским П. В.
После с. Визинги год работала в ср. школе с. Айкино. Затем семья переехала в г. Сыктывкар. Поселились в комнате у тети Нины Панфиловны на ул. Бабушкина, дом № 33. Мария Александровна работала в Коми Государственном Педагогическом Институте. Преподавала методику преподавания биологии в школе. Вела практические занятия студентов и разбор изложенного материала урока в базовой школе №1 (бывшей гимназии). В этой же школе организовала из школьников кружок юннатов, который функционировал на протяжении многих лет. Под ее руководством ставились опыты в условиях класса и на пришкольном участке. Велись наблюдения за развитием разных растений в различных условиях произрастания. Школьники занимались увлеченно и с большим интересом.
Тамара и Гелиос учились в г. Сыктывкаре в средней школе №1 – бывшей женской гимназии. Это специально построенное двухэтажное кирпичное здание с большими окнами, светлыми классами, с печным отоплением, с просторным залом на втором этаже. Пол в зале устлан прекрасным паркетом. Его, особенно на новогодние праздники, так до блеска натирали воском, что можно было по нему легко прокатиться. На праздничный новогодний вечер приглашали духовой оркестр из городского пожарного учреждения. Он в основном играл вальсы, краковяк и разную танцевальную музыку. Современных «роков» еще не потребляли. Но было весело.
В свободное от учебы время Геля всегда был чем-либо занят. Интересовался разными техническими новшествами и посещал радиотехническую студию, собрал радиоприемник. Увлекался фотографией довольно серьезно. Как-то печатал фотографии всю ночь, а назавтра в школе на одном из уроков не удержался и задремал. Он признался и предупредил об этом Соню, свою соседку по парте. Получился казус, он спросонья вскочил, чтобы отвечать и насмешил весь класс.
Старался укреплять свое физическое состояние, занимался спортом, катался на лыжах, коньках, играл в футбольной команде. Много читал и интересовался литературой разного периода. Учился игре на скрипке и неплохо исполнял небольшие произведения.
Выпускной вечер Гелиного 10-го класса «А» и класса «Б» средней школы №1 был 21 июня 1941 года. Потом гуляли по городу до утра. А утром… Утром было сообщение… Радостные эмоции молодых сердец были отравлены трагическим сообщением о вероломном нападении гитлеровской Германии на нашу страну. Всё изменилось, перевернулось, началась Великая Отечественная Война.
Сначала среди народа была растерянность. Что предпринимать, как себя вести? Так Ленинградский Химико-Технологический институт, где училась Тамара (то есть я), на запрос студентов – как поступать в данной ситуации – приглашал приехать для продолжения учебы и прислал пропуска для выезда в г. Ленинград. Тамара с подругой «с дуру» поехали на учебу. Обстановка вокруг Ленинграда быстро менялась, его окружали фашистские десанты. Студентки сначала на пароходе добрались до Котласа, потом поездом поехали в г. Ленинград. Еще не доехав до города, на каком-то полустанке объявили по составу, что дальше поезд не пойдет. Пассажиры из вагонов моментально куда-то рассыпались, и было непонятно, куда идти и что делать, спросить было не у кого. Кругом на запасных путях стояли порожние товарные составы. Станции не было видно. Надо было уж как-то добирать до г. Ленинграда. Удалось выяснить, что порожний товарный состав пойдет в сторону г. Ленинграда. Мы забрались в пустой товарный вагон без крыши и стали ждать, когда он тронется. Когда начало смеркаться, состав тронулся и пошел тихим ходом. Часто останавливался. По пути следования подсаживался офицер, который не советовал нам ехать в г. Ленинград, но куда уже было деваться? Подсаживался и немолодой солдат, который нас пожалел, мои ноги даже прикрыл своей шинелью. К утру мы добрались до пригорода Ленинграда – Волхова, и тут же завыла сирена воздушной тревоги. Мы вместе с другими пассажирами поспешили в укрытие – «щель». К счастью, тревога была быстро снята, и мы поспешили на электричку. Они еще ходили, и мы добрались до города.
В Ленинграде жил тогда наш родственник – муж младшей маминой сестры Анны Алексей Сергеевич Скобелев, инженер в Государственном Управлении Шоссейных Дорог (ГУШДор). У Алексея Сергеевича гостила другая мамина сестра – Оля. Она меня обругала за приезд. А когда я пришла в институт, то там творилось что-то непонятное, царил полный хаос. Никто толком не знал, что делать и как поступать. Я растерянная вернулась на квартиру Алексея Сергеевича, но он быстро сумел разобраться в положении дел и организовал мой выезд из города. Я должна была добраться до г. Горького, забрать эвакуированных туда Аню с маленьким Сережей (жену и сына Алексея Сергеевича) и привезти их в Сыктывкар. Я поехала с семьей сотрудника их организации ГУШДора на грузовой машине, крытой брезентом. Попытка проехать сразу на юг не удалась, т. к. там уже дорогу перекрыли фашистские десанты. Пришлось вернуться и ехать на север через Ладожское озеро к р. Волге. До Ладожского озера уже долетали фашистские самолеты и обстреливали паромы. Пока двигалась наша группа машин, над нами свободно и безнаказанно пролетел фашистский самолет-разведчик с резко стреляющим звуком мотора. Было страшно. Переночевали в деревне. Ранним утром добрались до Ладоги, погрузились на паром и, к счастью, благополучно переправились через нее. Затем добрались до берега р. Волга, который был усыпан людьми. Ждали пароход, который должен был плыть вниз по р. Волга до г. Горького. Пароход пришел только вечером и очень маленький, грузовой. Все кинулись к нему, и он оказался сильно переполненным и перегруженным, до самой верхней фарватерной линии. Люди могли только стоять плечом к плечу. Постепенно успокоились, и пароход пошел тихим ходом. Плыли всю ночь в тихой бархатной темноте. Только иногда мелькали маленькие огоньки. Река поражала своей шириной и мощью. К утру доплыли до г. Горького. Город был переполнен эвакуированными людьми, но чувствовался порядок, и в многочисленных торговых точках можно было выкупить свой суточный паёк хлеба по карточке. Я разыскала Аню с маленьким Сережей и купила билеты на поезд до г. Котласа, чтобы завтра же уехать. Поезд был почти пустой и без всякой обслуги. В г. Котласе сели на пассажирский пароход и доплыли до г. Сыктывкара. Устроиться с жильем пришлось опять же у Нины Панфиловны. Жили все согласно, поддерживали друг друга. Мария Александровна (моя мама) преподавала в Коми государственном педагогическом институте, бабушка Парасковья хлопотала по дому, я работала лаборантом в лаборатории биохимии Базы АН СССР по изучению Севера им. С. М. Кирова, Геля учился на физико-математическом факультете Коми государственного пединститута.
Летом 1942 г. студенты работали на сплотке плотов в Верхнем Чове. 10 км отшагивали утром и вечером. Чтобы не опоздать на работу, просыпались в 4 часа утра.
В августе 1942 г Гелиоса призвали в армию. Провожали мы его в армию из г. Сыктывкара на пароходе. После затянувшегося прощания с мамой он запрыгнул уже в отчаливающий пароход и поднялся на верхнюю палубу. Было очень тревожно и грустно. Мама с дядей Колей и я долго сопровождали Гелю прощальными жестами с береговой кручи, пока пароход совсем не скрылся из виду.
Потом Гелиос был в училище под г. Москвой. Он стал сапёром в звании ефрейтора. Из училища его направили на фронт. Служил в 70-м Свирском гвардейском отдельном тяжёлом танковом полку. Участвовал в боях на разных направлениях. С 1944 г. кандидат в члены ВКП(б). Приказом №9/н от 19.10.1944 г. по 70 гв. ОТТП 47А1 Белорусского фронта гвардии рядовой Гелиос Павлович награжден медалью «За боевые заслуги» (ЭБД «Подвиг народа» ЦАМО, ф33, оп 690155 ед. хр. 2880). Бои уже шли на территории Германии, гитлеровские войска отступали. Как участнику боёв за овладение Дойч-Кроне в Померании и столицей Польши г. Варшавой приказами Верховного Главнокомандующего (№274 от 11.02.1945 г. №223 от 17.02.1945 г.) были объявлены благодарности. За образцовое выполнение боевых заданий командования Гелиос Флоренский был награжден орденом Отечественной войны 2-й степени. При форсировании р. Одер в Померании в бою наш Гелиос погиб 7 марта 1945 г. Ужасное свершилось. Для нас, а особенно для матери, наступили бесконечно тяжелые трудные дни. Потеря родного человека, невосполнимая потеря, горькое ощущение невозвратности. Мама много месяцев не могла спать. Я не была около нее, т. к. с 1943 г. продолжала учебу в г. Москве, что еще больше огорчало нас обеих.
Но время шло. И вот наконец-то долгожданная Великая Победа. Грусть и восторг, слезы и радость, но главное – мир. Конец ужасной войне. Голос Левитана, ликование народа, весна, 9 мая. Переполненные народом улицы Москвы. Красная площадь, в темном вечернем небе портрет Сталина и Красное знамя победы, салют и фейерверки по всему городу. Вздох облегчения по всей стране
эта публикация со страницы