просмотров: 817
Священномученик Алексий Бенеманский: «Лучше пострадать, чем покривить душой»
5 декабря (22 ноября ст.ст.) Русская Православная Церковь чтит память священномученика Алексия Бенеманского, клирика Тверской епархии. За активное противодействие обновленческому расколу и нежелание поступиться принципами он был четырежды арестован, годами находился в тюрьмах и ссылках… В 1937 году он был расстрелян за участие в вымышленной «контрреволюционно-монархической группе».
Святой земли ТверскойВ 2009 году в Твери, на кладбище в бывшем поселке Большие Перемерки была воздвигнута часовня-храм в честь священномученика протоиерея Алексия Бенеманского. Чин освящения закладного камня храма был совершен архиепископом Тверским и Кашинским Виктором осенью 2001 года. Храм священномученика Алексия — один из немногих храмов в России, освященных в честь новомучеников.
Место строительства было выбраноотчасти произвольно. Известно, что на кладбище в Больших Перемерках была похоронена супруга отца Алексия, матушка Ольга. Дело в том, что место захоронения самого отца Алексия до сих пор неизвестно. Как неизвестно, сохранились ли его святые мощи, или же они были уничтожены богоборцами сразу после расстрела.
О личности священномученика Алексия известно не очень много. Дореволюционная биография отца Алексия — такая же, как у тысяч русских сельских батюшек…
Потомственный священник — родился в селе Баранья Гора Новоторжского уезда Тверской губернии в семье иерея Константина Бенеманского. Закончил семинарию в Торжке, по окончании ее — работал учителем, затем женился, в 1904 году был рукоположен в священный сан.
Первые годы священнического служения отца Алексия прошли в Тверском Христорождественском женском монастыре. Там он и встретил революцию. Известно, что советскую власть отец Алексий воспринял резко критически. Несмотря на запрет, наложенный большевиками на религиозное образование детей, он продолжал по понедельникам и средам преподавать детям Закон Божий.
Когда монастырь был закрыт властями, отец Алексий перешел служить в соседний Скорбященский храм. Там в 1920 году он был впервые арестован красноармейцами и отправлен на принудительные тыловые работы.
«Лучше пострадать, чем покривить душой»
Когда летом 1922 года в Русской Церкви начался обновленческий раскол, Тверская епархия стала одним из эпицентров трагических событий. В это время отец Алексий стал ближайшим помощником священномученика Петра (Зверева), епископа Старицкого, викария Тверской епархии (скончался в 1929 году в Соловецком лагере особого назначения, в 2000 году причислен к лику новомучеников и исповедников Российских). После ареста Тверского архиепископа Серафима (Александрова) владыка Петр стал во главе Тверской епархии.
Владыка Петр решительно осудил обновленчество, и 19 сентября выпустил воззвание к пастве, предостерегающее верующих и священнослужителей от раскола. Текст воззвания гласил, что обновленчество «по происхождению своему — явление раскольническое, а по существу своему — сектантское. ВЦУ — самозваное учреждение и не может иметь нравственной силы над теми, кто не с ними… С ними нам, как с еретиками, не подобает входить ни в какое общение. Лучше пострадать, чем покривить душой».
Эти слова отец Алексий в той или иной форме произносил всю жизнь. По благословению епископа Петра отец Алексий много проповедовал, убеждая священников, уклонившихся в обновленчество, принести покаяние. 24 ноября 1922 года за распространение воззвания епископа Петра, призывавшего противостоять обновленчеству, отец Алексий был арестован.
Вместе с ним по тому же делу были арестованы епископ Петр, священник Владимирской церкви и член епархиального совета Василий Куприянов, казначей Новоторжского Борисоглебского монастыря иеромонах Вениамин Троицкий и миряне — директор училища слепых и член епархиального совета Алексей Соколов и секретарь епископа Александр Преображенский. Всех их переправили в Бутырскую тюрьму в Москве.
Из тюрьмы отец Алексий писал жене Ольге Алексеевне:
«Чаще пиши. Денег, пожалуйста, пока не шлите: костюмов шить я не собираюсь, если я написал о рясе и подряснике, то это вышло так, к слову. Подрясник я перешил на рубашку, почему и писал тебе. Какие костюмы я буду носить, духовные или светские, пока не знаю, думаю, что те и другие. Я радуюсь тому, что тебя не бросают прихожане. Если живете сейчас, то будете жить и потом, только каждый день молитесь: „Хлеб наш насущный даждь нам днесь“».
Комиссия по административным ссылкам приговорила отца Алексия к двум годам поселения в Туркестане. Отец Алексий был отправлен в г. Джизак Самаркандской области. Дома остались жена и пятеро детей…
«А если бы они голодовали, то не вздумали бы заниматься агитацией»
В ссылке отец Алексий поступил на государственную службу — стал работать письмоводителем в местной ирригационной конторе («облводхозе»). Официально ему, как и всему ссыльному духовенству, было запрещено служить в храме. Однако вместе с тремя другими сосланными священниками — отцом Александром Маковым, отцом Василием Куприяновым и отцом Александром Пурлевским — он продолжал тайно совершать богослужения, поминая Святейшего Патриарха Тихона.
Постепенно верующие из джизакской православной общины узнали о ссыльных священниках, стали обращаться к ним за духовными советами. В результате идеи обновленчества становились в городке все менее и менее популярны, и местный приходской совет отказался войти в состав «Живой церкви».
Тогда местные живоцерковники, желающие захватить здание храма в Джизаке, попытались расправиться с «антисоветскими» священниками при помощи ГПУ. Осведомители из числа обновленцев стали следить за отцом Алексием и его друзьями и фиксировать каждое их «антисоветское» высказывание. В результате в ГПУ один за другим стали поступать рапорты «благонамеренных» живоцерковников о «деструктивной» деятельности отца Алексия и других «тихоновских» священников в Джизаке:
«Доношу, что административно-высланные священники Александр Маков, Александр Пурлевский, Василий Куприянов, Алексей Бенеманский ведут усиленную агитацию среди прихожан и членов приходского совета против Живой обновленческой церкви и высшей власти духовного управления, чем возмущают вообще общественное мнение, что и случилось на заседании членов совета. Благодаря их агитации заседание членов совета Ширяевым и Вознесенским было сорвано. Приспешниками вышеозначенных священников являются Клейсторин, Ширяев, Сергеев и Вознесенский.
Живая обновленческая церковь и высшая духовная власть вполне признают советскую власть и руководствуются всеми ее законоположениями, и какое бы ни было сделано распоряжение высшего духовенства властью обновленческой церкви, это делается с ведома и согласия советской власти. Значит, здравый смысл говорит за то, если не признают распоряжений высшей духовной власти, то равносильно и не признают советскую власть, а не признающим советскую власть вышеозначенным лицам не должно быть и места среди нас.
Ввиду того, чтобы в дальнейшем не дать им возможность пустить глубокие корни, необходимо их разогнать поодиночке, а то они служат по учреждениям и имеют полную возможность агитировать среди служащих, а если бы они голодовали, то не вздумали бы заниматься агитацией, а то Клейсторин двум священникам дал готовую бесплатную квартиру и платит содержание как служащим по шесть тысяч рублей. Также и Ширяев принял жену одного священника и оказывает всевозможную помощь, а советские труженики не имеют места службы, ходят голодают».
Автор другого аналогичного рапорта трубил тревогу по поводу влияния «попа Бенеманского» на членов приходского совета джизакской общины:
«Члены церковного совета, более сознательная часть, как Самецкий, Ширяев, Вознесенский, подпали под влияние ссыльных попов Бенеманского и Куприянова, которые внушали, что ни в коем случае обновленчество церкви не пройдет и что Тихон освобожден, и соборные постановления не признал, и остался при своем сане, и предложил священству Живой церкви освятить свои церкви с благословением Тихона, а самим священникам покаяться. Эти слова сказал Бенеманский членам церковного совета, которые стали их последователями».
Также в распоряжении ГПУ оказался донос псаломщика джизакской церкви Степана Сладкова, отправленный им в ТЕУ (Туркестанское Епархиальное Управление (обновленческое)):
«Высланные четыре священника — Александр Маков, Александр Пурлевский, Василий Куприянов и Алексей Бенеманский ведут упорную агитацию против обновленческой церкви, служат всенощные и литургии отдельно, в церковь к нам не ходят, за служением поминают открыто во всеуслышание Патриарха Тихона; ввиду их агитации прихожане совершенно не стали посещать богослужение, также благодаря им весь церковный совет не признал обновленческую церковь. Кроме того, склонили в свою сторону священника о. Смирнова, который богослужение ведет по старому стилю и поминает также Святейшего Патриарха и т. д., тем доказывает, что он также не признает обновленческую церковь.
Является необходимость — вышеозначенных священников разогнать поодиночке, так, чтобы они совершенно не имели возможности сплотиться и образовать вокруг себя целое общество и забрать церковь нашу в свои руки через тех именно лиц, которым сдана церковь по договору в бесплатное пользование».
В 1924 году в результате доносов обновленцев отец Алексий и другие православные священники были переправлены из Джизака в г. Пенджикент.
«Устранить из Твери Алексея Бенеманского»…В 1926 году отец Алексий был освобожден из ссылки и вернулся в Тверь, к семье. Он снова стал служить в Скорбященском храме, был возведен в сан протоиерея. Он активно занимался просветительской работой на приходе, при храме организовал библиотеку духовной литературы.
На момент возвращения отца Алексия в Тверь большинство городских приходов были захвачены обновленцами. В 1926 году обновленцы готовились к проведению собственного «Собора», в связи с чем в ГПУ опять стали поступать жалобы на «мешающего» живоцерковникам отца Алексия: Так, уполномоченный обновленческого движения по Твери, бывший одновременно осведомителем ГПУ, докладывал:
«В настоящее время всех противников соввласти информирует возвратившийся из ссылки протоиерей Алексей Бенеманский, который, по-видимому, имеет секретные инструкции епископа Петра Зверева, так как находились с этим епископом в ссылке недалеко друг от друга…
Если не будут приняты самые решительные меры по отношению к лицам, указанным в настоящем и предыдущих докладах, то работа съезда будет сведена к нулю в лучшем случае, а в худшем может быть сорван даже самый съезд. Если устранить из Твери Алексея Бенеманского, то среди прихожан не будет волнений… Тяжелая необходимость заставляет указать на необходимость этой меры…»
Впрочем, власти не всегда прислушивались к советам обновленческих активистов, рассчитывая на то, что и без помощи ГПУ «живоцерковники» и «тихоновцы» взаимно истребят друг друга в междоусобной борьбе…
«Народный суд»В 1929 году, на волне очередной антицерковной компании, отец Алексий был снова арестован. На этот раз «народный суд» возбудил против отца Алексия дело по обвинению в «сокрытии от описи церковных ценностей».
Накануне ареста отец Алексий, предчувствуя опасность, обратился с амвона к верующим и сказал, что обвинение, воздвигнутое против него, ложно, и представители власти при обысках у него и у членов церковной общины ничего не нашли. Священник объявил, в какой день и час и где будет происходить суд и пригласил всех верующих присутствовать на нем. «Многие пришли на суд, что было неприятно властям, так как создалась атмосфера сочувствия обвиняемому», — сообщает автор жития отца Алексия, игумен Дамаскин (Орловский).
После суда в газетах была опубликована заметка:
«Во время проверки церковного имущества в Скорбященской церкви некоторые церковные предметы… налицо не оказались. Произведенным следствием установлено, что священник этой церкви Бенеманский, будучи в то время председателем церковного совета, при участии руководителей совета… скрыл это имущество… На суде священник Бенеманский, а также и его соучастники отрицали предъявленное им обвинение… Нарсуд… приговорил Бенеманского к трем месяцам лишения свободы с конфискацией имущества на двести рублей. Срок лишения свободы ему заменен принудительными работами…»
«Антисоветские сборища»Впрочем, «принудительными работами» власти не ограничились. Вскоре, 15 марта 1932 года подверглись аресту сразу восемь человек с различных православных приходов г. Твери, четверо священнослужителей и четверо мирян: священники Василий Куприянов, Алексей Бенеманский, Никандр Троицкий, Квинтилиан Вершинский и миряне Евгения Доможирова, Мария Архарова, Мария Троицкая, Мария Мацнева. Чуть позже, 26 апреля власти арестовали еще двух человек -старосту храма Рождества в Рыбаках Александра Болотова, а еще через две недели еще двух — иеродиакона Парфения Березовского и священника Василия Владимирского. Все они были близкими знакомыми. В вину им было поставлено проведение «антисоветских сборищ»…
«Виновным себя в предъявленном обвинении не признаю, так как не считаю, что бывшие у нас коллективные собеседования носили политический характер. Эти беседы больше трактовали положение Церкви и тяжелые условия церковнослужителей. Проповеди я говорил, но антисоветских выпадов я в них не допускал», — заявил на допросе отец Алексий.
Впрочем, следователи были иного мнения и обвинение для девяти арестантов сочли доказанным. 9 июля 1932 года «тройка» ОГПУ приговорила священников Алексея Бенеманского, Василия Куприянова, Квинтилиана Вершинского, Василия Владимирского, иеродиакона Парфения Березовского и мирян Александра Болотова, Марию Мацневу, Марию Троицкую и Евгению Доможирову к высылке в Казахстан на три года.
Хотя ссылка была административным наказанием, в приговоре специально оговаривалось, что ссыльные должны следовать на место ссылки по этапу,-то есть, проходя через все тюрьмы южного направления. Пересылочные тюрьмы сами по себе были нечеловеческим испытанием, и одна из ссыльных, Евгения Доможирова, 18 января 1933 года скончалась по пути, в Алма-Атинской тюрьме…
«Контрреволюционно-монархическая группа»В 1935 году отец Алексий был освобожден из ссылки. Он снова вернулся в Тверь, к семье. Дети были уже взрослые — старшей дочери было 29 лет, сыну — 16 лет… На этот раз он не смог вернуться на свой приход: Горсовет отказался дать ему документ о регистрации, и отцу Алексию пришлось выйти за штат.
В 1937 году последовал четвертый — последний — арест. На этот раз отца Алексия арестовали за связь с архиепископом Тверским Фаддеем(убит зимой 1937/38 гг., в 1997 году причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских).
Священномученик Фаддей был близок отцу Алексию по взглядам на церковно-политические вопросы, он так же решительно осуждал обновленчество и компромиссы с богоборческой властью, так же был убежденным монархистом… На этом основании чекисты составили дело о «контрреволюционной фашистско-монархической организации», возглавляемой архиепископом. Отца Алексия обвинили в том, что он являлся членом этой организации и в рамках ее занимался организацией «подпольного монастыря»(!).
На допросе отец Алексий обвинение отверг:
— Вы, Бенеманский, являетесь участником контрреволюционной фашистско-монархической организации в городе Калинине, возглавляемой бывшим архиепископом Фаддеем Успенским. Признаете вы это?
— В контрреволюционной организации я не состоял и виновным себя в предъявленном мне обвинении не признаю.
— Следствие располагает данными о том, что вы являетесь членом контрреволюционной фашистско-монархической организации, по заданию руководства этой организации занимались сбором средств среди верующей части населения на организацию подпольного монастыря. Признаете вы это?
— Я членом контрреволюционной фашистско-монархической организации не состоял и никаких заданий не получал.
Подобные допросы продолжались около двух недель. Отец Алексий, несмотря на пытки, категорически отказался оговаривать себя и знакомых.
29 ноября было составлено обвинительное заключение. Оно гласило, что отец Алексий «являясь активным участником контрреволюционной церковно-монархической группы, проводил вербовку новых участников в эту группу и давал задание отдельным членам контрреволюционной группы на сбор средств среди верующих на организуемый им тайный монастырь в городе Калинине. Проводил среди населения активную контрреволюционную фашистскую агитацию».
21 ноября (4 декабря н. ст.) 1937 года по приговору «тройки» НКВД протоиерей Алексий Бенеманский был расстрелян. Тело священномученика было захоронено тайно, место его захоронения неизвестно.
Память6 (19 н. ст.) сентября 1999 года отец Алексий Бенеманский канонизован как местночтимый святой Тверской епархии. На Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года он был причислен к лику новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания.
Скорбященская церковь в Твери, где служил отец Алексий, в советское время была закрыта. Здание храма было изуродовано перестройками, к нему вплотную пристроили жилые дома, разобрали паперть. В 1961 году здание храма занял склад учебных пособий. В 1975–1977 годах храм обрел статус памятника архитектуры, был отреставрирован и приобрел облик, близкий к первоначальному. В 1995 году церковь была возвращена верующим, теперь в ней регулярно совершаются богослужения.
эта публикация со страницы