просмотров: 1632
О моей маме... (А. Малыхина)
Моя мама вспоминала, что она родилась очень худенькой болезненной, бабушка после родов долго болела и не кормила её грудью. Нянька её выходила, и она ожила. И хотя на вид мама была маленькая и худенькая, но в течение жизни редко болела. Была на редкость выносливой, несмотря на кажущуюся хрупкость. В Кокшеньге, где она родилась, родители её прожили не долго, ей не было ещё и полутора лет, как они переехали жить в Нювчим. Деда назначили священником при заводской Димитриевской церкви, а бабушка была при нём домашней хозяйкой. Бабушка отличалась общительностью, была со всеми приветлива, легко сходилась с людьми. В Нювчиме у них был большой круг знакомых и друзей. При Нювчимском заводе была организована театральная труппа, которая ставила спектакли на заводской сцене. Сохранилась фотография 1907 года, где после спектакля "Бедность не порок" по пьесе Островского, запечатлены все самодеятельные артисты, среди них и моя бабушка. Принимал участие в спектакле и сам управляющий заводом Косолапов со своей красавицей женой.
Дед был дружен с семьей Косолаповых. Мама рассказывала, что на Рождество в конторе завода ставили большую ёлку и всем детям заводских работников раздавали подарки. У мамы сохранился маленький комодик из детского кукольного набора, который она получила в подарок от семьи Косолаповых. Глава семьи специально ездил перед рождественскими праздниками в город Вятку для покупки подарков и все его ждали с большим нетерпением. В один из предрождественских вечеров случился пожар в конторе и все подарки, приготовленные детишкам, сгорели. Все были расстроены, но елка всё же состоялась, на этот раз в доме самого управляющего и как же радовались ребятишки, когда каждый получил хотя и небольшой, но рождественский подарок из рук самого управляющего.
Дружны были мои дед с бабушкой с семьей Анисимовых. Лидия Анисимова (в замужестве Чисталева) была подругой детства моей мамы, дружеские отношения с ней она сохраняла до конца жизни. Сохранилась фотография семьи Анисимовых того периода. В доме деда часто собирались тесным семейным кругом со своими близкими знакомыми и устраивали домашние вечера, где неизменно звучала музыка. Дед мой имел свою фисгармонию и хорошо умел играть на ней, под его аккомпанемент все вместе, гости и хозяева, исполняли песни, особенно любил дед романс "Гори, гори моя звезда". Его младший сын Орест унаследовал музыкальный слух и самостоятельно научился играть на многих музыкальных инструментах. Мама моя также очень любила петь.
В Нювчиме 1910 году окончил церковно-приходскую школу старший брат мамы Сергей и без экзаменов поступил в Устьсысольскую мужскую гимназию. А в 1911 году деда назначили священником в Пезмогскую Прокопьевскую церковь, куда переехала вся семья, в которой к тому времени подрастал младший брат мамы Орест. В 1914 году маме исполнилось 10 лет и родители решили отдать её учиться в Устьсысольскую женскую гимназию, где учились в то время многие девочки из духовного сословия. Так как при поступлении в гимназию нужно было пройти предварительные испытания, то сам дед занялся подготовкой мамы к вступительным экзаменам. Мама очень волновалась, когда её привезли в город, незнакомая обстановка и строгие преподаватели пугали её. При поступлении в гимназию были устроены экзамены по русскому языку и арифметике. Мама рассказывала, что она очень волновалась, так как некоторые девочки выходили со слезами на глазах после этих испытаний. Но когда ей задали задачку, она, к своему удивлению, легко с ней справилась, тогда она успокоилась и даже успела подсказать своей соседке. А по литературе и вовсе оказалось просто отвечать, её спросили, какие она знает стихи Пушкина, и она с радостью прочла несколько его стихов. Зачислена она была сразу в первый класс, хотя большинство её сверстниц попали в подготовительный, ведь почти все девочки были из сёл, многие крестьянские дети не имели возможности пройти домашнюю подготовку.
Классной дамой в Александринской женской гимназии у мамы была Галахова Эмилия Михайловна, дама строгая и очень красивая. Она выделялась в городе своей осанкой, элегантностью, светским обхождением. Уроженка Эстонии, она хорошо знала эстонский язык и немецкий, любила танцевать и сама занималась с девочками, обучая их танцам и светскому обхождению. На импровизированных ею балах звучали прекрасные старинные вальсы, которые и в старости заставляли замирать сердца бывших гимназисток.
Здание женской гимназии выгодно отличалось от других зданий г.Устьсысольска. Двухэтажное, кирпичное, с высокими окнами, оно и сейчас производит впечатление, а в то время для девочек оно казалось настоящим дворцом. И когда в праздничные дни большая зала была ярко освещена, посреди зала ставился огромный грамофон, из которого звучали старинные вальсы, то девочки представляли себя на настоящем бале. Старшие девочки были в настоящих бальных платьях, а помладше, среди них и моя мама, в своих обычных школьных платьях, но по случаю торжества разрешали поверх платья надевать белые фартуки с пелеринками и они чуствовали себя тоже очень нарядными. Бывали вечера и при настоящем оркестре, который был организован местной интеллигенцией из преподавателей и чиновников города, на эти вечера обычно приглашались мальчики из мужской гимназии. В своих строгих гимназических формах с начищенными блестящими пуговицами, они выглядели настоящими кавалерами. На белый вальс дамы приглашали кавалеров, а потом молодые, бесшабашные красивые кавалеры приглашали своих маленьких дам и кружили их в первом в их жизни вальсе, разве такое забудешь? Мама и в старости любила слушать эти вальсы: Амурские волны, Дунайские волны, Лесную сказку... Они напоминали ей это невозвратное время.
Общежитий в то время в городе не было, и гимназистки размещались на частных квартирах. Бабушка устроила маму жить на квартиру своему брату, известному в городе земскому врачу Бронникову Николаю Алексеевичу. Он имел собственный дом с мезонином по улице Покровской напротив женской гимназии. Его жена, урожденная Янус Эмилия Иогановна, была родом из г.Тарту. Дядя мамы учился в медицинском университете в г.Тарту и привез жену оттуда, но чтоб их обвенчали, ей пришлось принять православную веру с именем Мария Ивановна. Мама вспоминала, что приняли её хорошо, поселили жить в мезонине. Мария Ивановна, дама строгая, любившая во всём прядок, старалась привить эти строгие правила и маме. Нужно было вставать рано, прибрать в комнате, привести себя в порядок, к завтраку приходить вовремя и вести себя прилично. После занятий в гимназии строго следила, чтоб не задерживалась, не болтала попусту с подругами. Маме, привыкшей дома к свободе, где её никто не контролировал, это было совсем не по душе. В один из очередных приездов бабушки навестить её, она пожаловалась ей на стесненные условия, и бабушка, не долго думая, подыскала ей другую квартиру. Это был дом Виноградова Петра Николаевича, преподавателя латинского и греческого языка духовном училище. Он имел двухэтажный дом, второй этаж сдавал учащимся гимназий. В то время там уже жил мамин брат Сергей и его друг Владимир Никонович Старовский (в последствии крупный учёный и государственный деятель в области статистики).
Учеба маме давалась легко. Сохранился первый в её жизни Похвальный лист за 1915 год, "выданный ученице I-го класса Устьсысольской Александринской женской гимназии ПОПОВОЙ РАИСЕ. Дан по постановлению педагогического совета в награду за отличное поведение, прилежание и хорошие успехи. Начальница гимназии М.Лукина".
Сохранилась гимназическая фотография за 1916 год, где среди группы гимназисток в третьем ряду крайняя слева моя мама. Какая же она молоденькая, чистые нежные черты лица, гладко зачесанные на прямой пробор волосы, скромное школьное платье с фартуком, почти ничем не отличается от времени моей учебы в школе, такую же форму мы носили в 50-60 гг. прошлого века. Я смотрю на обратную сторону фотографии и пытаюсь прочесть фамилии её одноклассниц, мама всегда о них тепло отзывалась и до конца своих дней поддерживала с ними связь. Вот они: Мария Старцева, Людмила Ерогодская, Лидия Попова, Клавдия Карманова, Лидия Шаламова, Вера Попова, Анна Канева, Елизавета Анисимова, Серафима Шумкова, Анна Волкова, Лидия Соколова и др.
С этого времени она подробно описала свою жизнь в своих воспоминаниях. Так в переломное время началась мамина юность, но до конца своей жизни в ней оставался озорной огонёк той гимназистки, которой она была в юности. До старости она читала своих любимых поэтов: Тютчева, Пушкина, Лермонтова, а любимым её писателем был Лев Толстой, она и первенца своего назвала его именем.
"Родительский дом начало начал", поётся в одной песне, это действительно так. Всё человек вбирает в себя из детства, из родительского дома и проносит это через всю свою жизнь. А в детстве для меня главным любимым и любящим существом была мама и до сих пор эта её любовь согревает меня, не даёт упасть духом.
Мама моя родила и вырастила с отцом восемь детей. Она в числе первых получила орден "Материнская слава" III и II степени, учрежденный в 1944 году. В Указе Президиума Верховного Совета Коми АССР сказано: "В соответствии с Указом Президиума ВС СССР от 18.08.1944 г. наградить от имени Президиума Верховного Совета СССР матерей родивших и воспитавших 8 детей орденом "Материнская слава" II степени: 1. Игнатову Раису Степановну, учительницу семилетней школы с. Зеленец, вручить 12.05.1950 г.".
О том, как не просто было поднять всех на ноги и выучить в это сложное военное время, она сама поделилась в своих воспоминаниях. Но по словам моих братьев и сестер, все они вспоминают своё детство, как самое дорогое, лучшее время своей жизни. Это тоже заслуга моей мамы.
Трагическая страница в её жизни наступила, когда она потеряла не по своей вине 19-летнюю дочь Валерию, (в 1960 году она погибла в авиакатастрофе при перелете из Ленинграда в Сыктывкар) эта незаживающая рана до конца жизни не давала ей покоя. За 2,5 года до своей гибели моя сестра писала в своём дневнике: "16.12.57 г. ... Получила письмо от мамочки. Любенькая моя, хорошая, она опять вся в хлопотах и беспокойстве об Ане, да и Василек на её руках. Просит приехать. Ну, конечно же, любимая моя, родная, единственная! Как же я все-таки бываю не права по отношению к ней, заставляю иногда нервничать её своими глупыми капризами. Миленькая, старенькая, золотая! Мне очень, очень стыдно за все мои проступки перед тобой. Тебе и так много пришлось пережить горя. Я не ручаюсь, что никогда больше не сделаю тебе больно, но во всяком случае постараюсь...". До сих пор страница эта хранит слезы, которые мама проливала, читая дневник уже после смерти сестры. Вот и у меня они наворачиваются невольно, всё это могла повторить и я, но мамы уже нет. А много ли мы говорили ей при жизни этих слов?
В 1968 году в районной газете "За коммунизм" вышла статья "Дом под тополями", про моих родителей, привожу из неё выдержки: "Когда они идут по селу или приходят в клуб, с ними здороваются первыми, снимают шапки, приветливо кланяются совсем молодые и пожилые односельчане, вступают в разговор. Да, для многих они были первыми - первыми учителями, первыми наставниками. Их жизнь была связана с деревней, с деревенскими ребятишками, с полем, лесом, с бревенчатой старой школой со скрипучей лестницей. Их дом был всегда в деревне. Он и сейчас стоит в центре села. Окна одной половины дома, над которыми высокие раскидистые тополя, выходят на деревенскую улицу. Из окон другой половины видна широкая Вычегда и далеко-далеко уходящий лес. В этом доме живут супруги учителя Раиса Степановна и Георгий Георгиевич Игнатовы. Юность начиналась трудно. В 1919 году 19-летним пареньком Георгий Игнатов ушел добровольцем в Красную Армию. Ижмо-Печорский полк, в котором он оказался, был направлен на Северную Двину. Затем Игнатов участвовал в боях против белополяков. Здесь и стал Георгий Георгиевич учителем. Произошло это уже после заключения мира. Грамотных тогда в Красной Армии было немного, вот и сказали Игнатову: "Читрать и писать умеешь, значит, должен других учить". В мае 1923 года Георгий демобилизовался, вернулся в Коми край, и уже в сентябре назначили его заведующим школой в село Вочь Усть-Куломского района. Здесь и повстречались бывший красноармеец и молодая учительница Раиса Степановна. В 1929 году семья Игнатовых переехала в село Лопыдино. Тогда учителям приходилось не только работать в школе, учить ребятишек. Они являлись инициаторами всех полезных дел в селе. В клубе ставили с молодежью спектакли, концерты. Учителя были заводилами в любом интересном начинании. Учили и учились сами, летом работали на сплаве, а когда на широких заливных лугах вырастала высокая трава, вместе с крестьянами косили, ставили стога душистого сена. Затем супруги Игнатовы переезжают в Корткерос, а затем в Зеленец. И снова уроки, снова встречи и расставания с детьми. Летели годы. Мальчики и девочки, их бывшие ученики, превратились во взрослых людей. Подросли и свои дети. И было в этих годах много трудных и тревожных дней и много радостных и светлых минут в их 45-летней совместной жизни. Годы посеребрили их головы. Георгий Георгиевич и Раиса Степановна несколько лет уже на пенсии. Но годы не потушили интереса к жизни. Часто встречают на улице их бывшие ученики, заходят в старенький дом под тополями к своим первым учителям, как в свой родной дом, как к самым родным и близким".
И в этом же году в газете "Красное знамя" вышла статья "Счастье супругов Игнатовых" к 45-летию их совместной жизни. Вот небольшое дополнение из этой статьи: "В Зеленце супругов Игнатовых знают и как отличных семьянинов и воспитателей своих детей. Ведь они вырастили и поставили на ноги восьмерых. Лев окончил Днепропетровский горный институт, сейчас инженер-механик в г.Шахты. Ираида окончила Архангельский медицинский институт, работает в Ленинграде. Владислав получил образование в Киевском строительном институте, работает в Воркуте. Роберт окончил Свердловский политехнический институт и там же его оставили преподавателем. Нина получила среднее медицинское образование. Владимир - инженер "Уралмаша". Самая младшая дочь Анна учится сейчас в Свердловском техникуме связи."
Несколько месяцев не дожил отец до их золотой свадьбы, он умер в 1974 году. Моя мама пережила отца на 12 лет и умерла в 1986 году. Оба они покоятся на Зеленецком кладбище, где похоронены родители мамы. А рядом уже и дети Валерия и Владислав, нет уже сестры Нины. Живы 13 внуков и внучек и 10 правнучек и правнуков. Некогда многолюдный дом под тополями, который собирал каждый год свое многочисленное семейство стоит сиротливо. Тополя уже не сохраняют его покой, их срубили. Но каждый раз, приезжая в этот дом, ощущаешь щемящее чувство. Кажется, вот-вот выйдут на встречу и радостно обнимут тебя родные руки. Но всё уже в прошлом...
Анна Малыхина. г. Сыктывкар. 01.01.2004 год
эта публикация со страницы